Мне потребовалось меньше пятнадцати минут, чтобы добраться до рубки управления плавучестью, и я никого не увидел на пути. Сама диспетчерская, судя по всему, была автоматизирована, и я начал подозревать, что в эти дни почти никто не удосужился посетить парящие фонари верхней части корпуса дирижабля. Я нашел лестницу для обслуживания и медленно спускался по ней, пока теплое свечение, льющееся вверх, на моем лице не сказало мне, что я почти на операционной палубе. Я остановился и прислушался к голосам, слух и чувство близости были напряжены до предела в течение целой минуты, прежде чем я опустился на последние четыре метра и упал на пол хорошо освещенного, устланного ковром коридора. В обоих направлениях было пустынно.