Слушая, они начинали понимать жизнь Леса помимо себя, действительно ощущали себя чужаками там, где все остальное было у них дома. В разговоре то и дело вмешивался Старик Уилоу, и теперь Фродо узнал достаточно, чтобы удовлетворить его, даже более чем достаточно, ибо это не было удобным знанием. Слова Тома обнажили сердца деревьев и их мысли, которые часто были темными и странными и наполненными ненавистью к тварям, которые свободно ходят по земле, грызут, кусают, ломают, рубят, сжигают: разрушителей и узурпаторов. Его не зря называли Старым Лесом, потому что он действительно был древним, уцелевшим в обширных забытых лесах; и в нем все еще жили, старея не быстрее холмов, отцы отцов деревьев, помнящие времена, когда они были господами. Бесчисленные годы наполнили их гордостью, укоренившейся мудростью и злобой. Но не было никого опаснее Великой Ивы: сердце его было гнилое, но сила его зеленела; и был он хитёр, и повелитель ветров, и его песни и мысли разносились по лесам по обеим сторонам реки. Его серый жаждущий дух черпал силу из земли и распространялся тонкими корнями по земле и невидимыми пальцами веток по воздуху, пока не взял под свою власть почти все деревья Леса от Изгороди до Холмов.