Дон Хосе в своем кресле-качалке положил шляпу себе на колени, а Декуд ходил взад и вперед по всей длине комнаты, проходя между столами, уставленными безделушками, и почти исчезая за высокими спинками кожаных диванов. Он думал о сердитом лице Антонии; он был уверен, что помирится с ней. Он остался в Сулако не для того, чтобы ссориться с Антонией.