В тот момент, когда я отступил на шаг от телефона, эта штука уже была на нас. Мы как будто были купальщиками, по плечи в воде, которых вдруг погрузила накатывающая волна. Невидимая рука, казалось, тихо сомкнулась на моем горле и мягко выдавливала из меня жизнь. Я ощущал огромное давление в груди, сильное стеснение в голове, громкое пение в ушах и яркие вспышки перед глазами. Я доковылял до балюстрады лестницы. В тот же момент, мчась и фыркая, как раненый буйвол, мимо меня промчался Челленджер — жуткое видение, с красно-багровым лицом, налитыми глазами и всклокоченными волосами. Его маленькая жена, на первый взгляд бесчувственная, висела на его могучем плече, а он спотыкался и с грохотом поднимался по лестнице, карабкаясь и спотыкаясь, но неся себя и ее исключительной силой воли сквозь эту зловонную атмосферу к пристанищу временного спасения. При виде его усилий я тоже бросился вверх по ступенькам, карабкаясь, падая, хватаясь за перила, пока полубез чувств не рухнул лицом на верхнюю площадку. Стальные пальцы лорда Джона стиснули воротник моего пальто, и мгновение спустя я растянулся на спине, не в силах ни говорить, ни двигаться, на ковре в будуаре. Женщина лежала рядом со мной, а Саммерли сидел в кресле у окна, его голова почти касалась колен.
