Он чувствовал себя странно отстраненным, пока шел по замерзшему озеру, как будто смотрел на себя на экране фильма — фильма, в котором он был героем, возможно, сыщиком: теперь было ощущение неизбежности, как будто все, что то, что должно было случиться, разыгралось само собой, и он ничего не мог сделать, чтобы изменить этот момент.