Мэри Грант во время этого кризиса заставила себя принять решение никогда не произносить имя своего отца. Она подавляла собственную боль, когда думала о несчастном экипаже, который погиб. Дочь растворилась в подруге, и теперь она взялась утешать леди Гленарван, которая до сих пор была ее верной утешительницей. Она первой заговорила о возвращении в Шотландию. Джон Манглс был полон восхищения, увидев ее такой смелой и такой покорной. Он хотел еще что-то сказать в интересах капитана, но Мэри остановила его взглядом, а потом сказала ему: «Нет, мистер Джон, мы должны думать о тех, кто рискнул своей жизнью. Лорд Гленарван должен вернуться в Европу!»