Затем он угрюмо ушел, чтобы посидеть в кресле, куря длинную тонкую сигару, недалеко от дона Хосе, с которым, наклонившись боком, время от времени перебрасывался несколькими словами. Он проигнорировал появление священника и всякий раз, когда позади него раздавался голос отца Корбелана, нетерпеливо пожимал плечами.