Тишина овладела маленькой комнатой, и под ее покровом я подошел к столу, попробовал шерри, а затем тихо вернулся в свое кресло в углу. Элиза, казалось, впала в глубокую задумчивость. Мы почтительно подождали, пока она нарушит молчание, и после долгой паузы она медленно сказала: