Ей было все равно: она чувствовала, что он настолько бессилен, что, если бы он ее расспросил, она, вероятно, сказала бы ему правду. Но они ни разу не разговаривали друг с другом с той ночи на пристани Нетлтона. Он вернулся в Норт-Дормер только на третий день после той встречи, прибыв как раз в тот момент, когда Чарити и Верена садились ужинать. Он пододвинул стул, достал из ящика буфета салфетку, вытащил ее из кольца и сел так беспечно, как если бы он вернулся со своего обычного дневного сеанса у Кэррика Фрая; и из-за давней семейной привычки казалось почти естественным, что Чэрити даже не подняла глаз, когда он вошел. Она просто дала ему понять, что ее молчание не случайно, встав из-за стола, пока он еще ел, и, не сказав ни слова, поднялась и закрылась в своей комнате. После этого у него появилась привычка громко и дружелюбно разговаривать с Вереной всякий раз, когда Чарити была в комнате; но в остальном в их отношениях не было видимых перемен.