В самом деле, эти женщины, сразу ворвавшись в его мысли, теснили друг друга и умаляли, как сводили к единому уровню любви, уравнявшей их всех. Поэтому, взяв пригоршнями перепутанные буквы, он некоторое время развлекался тем, что позволял им каскадом падать из правой руки в левую. Наконец, скучая и утомившись, Родольф отнес коробку обратно в шкаф, говоря себе: «Какая чепуха!» Что резюмировало его мнение; ибо наслаждения, как гимназисты на школьном дворе, так растоптали его сердце, что там не росла никакая зелень, и то, что проходило сквозь него, беспечнее детей, не оставляло, подобно им, даже имени, высеченного на стене.