Мир случайностей — семей, еды, школ, людей, бесцельных людей, несущих груз какой-то неизвестной вины, — не принадлежал им, не мог изменить его, не мог иметь значения. Он и она никогда не говорили о том, что с ними произошло, а только о том, что они думали и что они будут делать... Она молча смотрела на него, как будто голос внутри нее говорил: Не то, что есть, а то, что мы сделаем... Нас не остановить, тебя и меня... Прости мне страх, если я думал, что могу потерять тебя из-за них — прости мне сомнение, они никогда не доберутся до тебя — я никогда больше не буду бояться за тебя... .