Приехав в этот дом на Виндзор-Террас (который, как я заметил, был обшарпанным, как и он сам, но, как и он сам, выставлял напоказ все, что мог), он представил меня миссис Микобер, худой и увядшей даме, совсем не молодой, которая сидела в гостиной (первый этаж был совершенно без мебели и жалюзи были опущены, чтобы вводить соседей в заблуждение), с младенцем на груди. Этот ребенок был одним из близнецов; и здесь я могу отметить, что за весь свой семейный опыт я почти никогда не видел близнецов, оторванных от миссис Микобер одновременно. Один из них всегда подкреплялся.