«Да, и немного презрения. А теперь раздуйся, как жлоб, и скажи мне, что он стоит тысячи таких негодяев, как я, и что я не смею быть настолько самонадеянным, чтобы испытывать к нему ни жалость, ни презрение. А когда ты перестанешь опухать, я скажу тебе, что я имею в виду, если тебе интересно».