Бродяжник выскочил из укрытия и бросился к Дороге, с криком перепрыгивая через вереск; но еще до того, как он двинулся или позвал, всадник остановил свою лошадь и остановился, глядя на заросли, где они стояли. Увидев Бродяжника, он спешился и побежал ему навстречу, выкрикивая: Ай на ведуи Дунадан! Мэй гованнен! Его речь и чистый звонкий голос не оставляли в их сердцах сомнений: всадник был из эльфийского народа. Ни у кого другого, жившего в большом мире, не было столь прекрасных голосов. Но в его голосе, казалось, была нотка спешки или страха, и они увидели, что теперь он говорил быстро и настойчиво со Бродягом.