Никто в мире не мог сказать это глупое ласковое слово так ласково, как Ретт, даже когда он шутил, но сейчас он не выглядел так, будто шутил. Она подняла на его лицо измученные глаза и каким-то образом нашла утешение в пустой непостижимости, которую увидела там. Она не знала, почему так должно быть, ведь он был таким непредсказуемым, черствым человеком. Возможно, потому, что, как он часто говорил, они были так похожи. Иногда ей казалось, что все люди, которых она когда-либо знала, были чужими, кроме Ретта.