Гленнард понял, что она намерена жить как можно бережливее, пока их долг, по ее мнению, не будет погашен; и он молился, чтобы она не обнаружила, насколько далеко идущим в чисто материальном смысле было обязательство, которое она таким образом надеялась выполнить. Ее мысли были сосредоточены на сумме, первоначально уплаченной за письма, и он знал, что сможет отложить ее через год или два. Между тем его тронул дух, заставивший ее отказаться от мелочной роскоши, которую она считала признаком их рабства. Их совместное отречение приблизило ее к нему, помогло, в доказательстве ее беспомощности, восстановить полную защитную силу его любви. И они все еще не разговаривали.