— Я очень благодарен вам за ваше доверие, но... — сказал он, чувствуя смущение и досаду, что то, что он мог легко и ясно решить сам, не мог обсуждать перед княгиней Тверской, которая для него была за воплощение той грубой силы, которая неизбежно будет контролировать его в той жизни, которую он ведёт в глазах мира, и препятствовать ему дать волю чувству любви и прощения. Он остановился, глядя на княгиню Тверскую.