Колонисты оставили его на некоторое время на плато, а сами удалились на небольшое расстояние, чтобы он мог почувствовать себя свободным; но он не думал воспользоваться этой свободой, и вскоре Хардинг вернул его в Гранитный дом. Через два дня после этого случая незнакомец, казалось, захотел постепенно вмешаться в их общую жизнь. Он, очевидно, слышал и понимал, но не менее очевидно, что он странным образом решил не говорить с колонистами; однажды вечером Пенкроф, прислушиваясь к двери своей комнаты, услышал, как с его губ сорвались следующие слова: