Он исходил из-под наших ног, звук в земле. Казалось, мы слышали его ногами не меньше, чем ушами. Его глухой резонанс был приглушен расстоянием, густым от качества промежуточной субстанции. Никакой звук, насколько я могу себе представить, не мог бы поразить нас больше или изменить качество окружающего нас мира более полно. Ибо этот звук, густой, медленный и размеренный, казался нам не чем иным, как боем каких-то гигантских закопанных часов.