Ах, каким добрым и храбрым был этот великий человек! Если бы мы были двумя испуганными детьми, а он нашей няней, он не мог бы обращаться с нами более нежно. Забыв о своей доле страданий, он сделал все, что мог, чтобы успокоить наши расшатанные нервы, рассказывая истории о людях, которые были в чем-то похожих обстоятельствах и чудесным образом спаслись; и когда они не смогли развеселить нас, указывая, что, в конце концов, это было только ожидание конца, который должен прийти ко всем нам, что это скоро закончится, и что смерть от истощения была милосердной (что неправда). Затем, как-то застенчиво, как я уже однажды слышал от него, он предложил, чтобы мы отдались на милость высшей Силы, что я, со своей стороны, сделал с большой энергией.