Никакое место не могло быть более неприятным, чем сцена разговора, представшая перед ним; но он согласился с предложением Анны, что для нее было бы более естественно вызвать Софи Винер, чем для него отправиться на ее поиски. Пока он беспокойно ходил взад и вперед, чья-то безжалостная рука, казалось, разрывала все нежные волокна ассоциации, привязывавшие его к мирной комнате. Здесь, в этом самом месте, он испил свои самые глубокие глотки счастья, прикоснулся губами к истокам разлившихся рек; но теперь этот источник был отравлен, и он больше не мог вкусить незапятнанной чаши.