Даже когда он держал ключ в руке, готовый в случае необходимости повернуть его в замке, он все равно оглядывался на ужасающий предмет на полу. Не было никакой возможности отождествить эти истлевшие и искаженные черты с каким-либо живым существом, которое он видел, — и все же он сознавал чувство смутного и ужасного сомнения, потрясавшего его до глубины души. Вопросы, терзавшие разум Агнес, теперь стали и его вопросами. Он спросил себя: «В чьем подобии я мог бы узнать его до того, как начался упадок?» Подобие Феррари? или подобие—? — Он остановился, дрожа, как и Агнес, дрожащая перед ним. Агнес! Имя, самое дорогое из всех женских имен, теперь было для него ужасом! Что он должен был ей сказать? Какими могли бы быть последствия, если бы он доверил ей ужасную правду?