Илла снова легла под балдахин, и по слову мужа птицы, горя, прыгнули к темному небу. Ленты натянулись, балдахин поднялся. Песок с визгом скользнул вниз; голубые холмы плыли, плыли, оставляя позади свой дом, дождевые столбы, цветы в клетках, поющие книги, шепот ручьев на полу. Она не смотрела на мужа. Она слышала, как он кричал птицам, когда они поднимались выше, словно десять тысяч горячих искр, столько красно-желтых фейерверков в небесах, дергающих купол, как лепесток цветка, горящий на ветру.