С ним никто не разговаривал. Он слышал снаружи человеческие голоса, но человеческую речь понимал не лучше, чем вой сов или визг собак. Он вспомнил или подумал, что вспомнил одну ночь, полжизни назад, когда одна из больших людей тихо вошла и не надела на него наручников и не накормила, а прижала его к своей груди и обняла. Она хорошо пахла. Она издавала мурлыкающие звуки. Горячие капли воды упали с ее лица на его. Он был напуган и громко плакал от страха. Она торопливо положила его на солому и вышла из избы, заперев за собой дверь.