На следующий вечер Энн отправилась на маленькое кладбище в Эйвонли, чтобы возложить свежие цветы на могилу Мэтью и полить куст шотландской розы. Она задержалась там до наступления сумерек, наслаждаясь тишиной и покоем этого местечка, с его тополями, шелест которых был подобен тихой дружеской речи, и шепчущими травами, растущими по своему желанию среди могил. Когда она, наконец, покинула его и спустилась по длинному холму, спускавшемуся к Озеру Сияющих Вод, закат уже миновал, и вся Эйвонлея лежала перед ней в сказочном загробном свете — «прибежище древнего мира». В воздухе стояла свежесть, словно ветер пронесся над медово-сладкими полями клевера. Огни домов мерцали здесь и там среди усадебных деревьев. За ними лежало море, туманное и пурпурное, с его навязчивым, непрерывным шумом. Запад представлял собой великолепие мягких смешанных оттенков, и пруд отражал их все в еще более мягких оттенках.