И мать в сопровождении доктора пошла в гостиную к Кити. Исхудавшая, раскрасневшаяся, с каким-то особенным блеском в глазах, оставленная там муками пережитого ею стыда, Кити стояла посреди комнаты. Когда вошел доктор, она покраснела, и глаза ее наполнились слезами. Вся ее болезнь и лечение показались ей чем-то настолько глупым, даже нелепым! Лечить ее казалось ей таким же абсурдом, как собирать осколки разбитой вазы. Ее сердце было разбито. Зачем они пытались вылечить ее таблетками и порошками? Но она не могла огорчать мать, тем более, что мать считала себя виноватой.