В центре камеры, в круге, очерченном куском оторванной от стены штукатурки, сидел человек, рваная одежда которого едва прикрывала его. Он чертил в этом круге геометрические линии и, казалось, был так же поглощен своей проблемой, как был Архимед, когда солдат Марцелла убил его.