Туман рассеивался и плыл, словно тонкая завеса, сквозь которую можно было видеть предметы. Недалеко над нами, на болоте, я увидел что-то движущееся. Это был мужчина, игравший на дудке. Это был волынщик, и я почти сразу узнал его, потому что на самом деле это был мой собственный Фергюс, гордо шагающий через вереск своим шагом, как олень по холмам. Голова его была высоко поднята, и на лице читалось какое-то восторженное наслаждение, как будто он по-новому наслаждался собой, утром и музыкой. Я был так удивлен, что поднялся на ноги и позвал его.