Левин вдруг покраснел, не так, как краснеют взрослые мужчины, слегка, сами того не сознавая, а так, как краснеют мальчики, чувствуя, что они смешны из-за своей застенчивости, и потому стыдясь этого, и краснея еще больше, почти до слез. И так странно было видеть это умное, мужественное лицо в таком детском положении, что Облонский перестал на него смотреть.