Хосе-Антонио Альвес и Коимбра говорили на каком-то португальском языке, смешанном с местной идиомой, которую уроженец Лиссабона вряд ли понял бы. Дик Сэнд не мог слышать, что говорили эти торговцы. Говорили ли они о нем и его спутниках, так предательски присоединившихся к людям в конвое? Молодой человек не мог в этом сомневаться, когда по жесту араба надзиратель Ибн Хамис подошел к загону, где были заперты Том, Остин, Бэт и Актеон.