Он встал, включил фонарь, затем начал натягивать одежду, быстро исчезая в ней. Затем он стоял над ней, застегивая бриджи и глядя на нее сверху вниз темными широко раскрытыми глазами, лицо его было слегка раскрасневшимся, а волосы взлохмачены, удивительно теплый, неподвижный и красивый в тусклом свете фонаря, такой красивый, она никогда не скажет ему, как красиво. Ей хотелось крепко прижаться к нему, обнять его, потому что в его красоте была теплая, полусонная отстраненность, от которой ей хотелось кричать и сжимать его, владеть им. Она никогда не получит его.