У нее была очень красивая манера говорить «Тимоти», поэтому мы с Дэвидом пошли в другую комнату, чтобы оставить ее наедине с рукописью этой бедной книжки, и когда мы вернулись, она преподнесла мне величайший сюрприз дня. Она и смеялась, и плакала, что неудивительно, ведь все мы смеялись и плакали над книгой на такую интересную тему, как мы сами, но она сказала: «Как вы ошибаетесь, думая, что эта книга обо мне и моем, на самом деле все дело в Тимоти».