Сарджент, единственный, кто задержался, медленно вышел вперед, показывая раскрытую тетрадь. Его спутанные волосы и тощая шея свидетельствовали о неготовности, а сквозь запотевшие очки слабые глаза умоляюще смотрели вверх. На его щеке, тусклой и бескровной, лежало мягкое чернильное пятно в форме финика, свежее и влажное, как ложе улитки.