Лицо у нее было безошибочно итальянское — не слишком красивое, но с полными, землистыми чертами, которые даже на расстоянии двадцати ярдов, казалось, излучали грубую чувственность. Потоки воздуха сотрясали ее тело, а одежда приливалась к ней, подчеркивая ее стройный торс и маленькую грудь.