Они шли, и он постепенно осознал, как много она ему рассказала... никогда не была влюблена... Она вдруг показалась ему одинокой дочерью света. Его сущность выпала из ее плана, и ему хотелось только прикоснуться к ее платью, почти осознавая, что Иосиф, должно быть, осознавал вечное значение Марии. Но совершенно машинально он услышал свой голос: