For a long , long month we remained in our dark and dreary prison , during which dismal time we did not see the face of a human being except that of the silent savage who brought us our daily food .
Долгий-долгий месяц мы оставались в нашей темной и унылой тюрьме, и в течение этого мрачного времени мы не видели лица человека, кроме лица молчаливого дикаря, который приносил нам нашу ежедневную пищу.