They reminded him that there were other and less questionable duties than that of sharing the fate of a man whom his death could not benefit . Nor can it be affirmed that no selfish feeling strove to enter Reuben ’ s heart , though the consciousness made him more earnestly resist his companion ’ s entreaties .
Они напомнили ему, что есть и другие, менее сомнительные обязанности, чем разделить судьбу человека, которому его смерть не принесет пользы. Нельзя также утверждать, что никакое корыстное чувство не стремилось проникнуть в сердце Рувима, хотя сознание и заставляло его более усердно сопротивляться мольбам своего товарища.
