I left the room , and locking the door , made a solemn vow in my own heart never to resume my labours ; and then , with trembling steps , I sought my own apartment . I was alone ; none were near me to dissipate the gloom and relieve me from the sickening oppression of the most terrible reveries .
Я вышел из комнаты и, заперев дверь, дал себе торжественную клятву никогда больше не возвращаться к своим трудам, а затем дрожащими шагами отправился к себе. Я был один; рядом не было никого, кто мог бы рассеять мрак и освободить меня от тошнотворного гнета самых ужасных мечтаний.