He heard it only as one hears the thunder of the surf when it is blown to the ear out of a great distance , for it was smothered under another sound which was still nearer , in his own breast , in his accusing conscience -- a voice which kept repeating those shameful words , " I do not know you , woman ! "
Он слышал его лишь так, как слышишь гром прибоя, когда он доносится до ушей с большого расстояния, ибо он был заглушен другим звуком, который был еще ближе, в его собственной груди, в его обвиняющей совести, - голос, который повторял эти постыдные слова: «Я не знаю тебя, женщина!»
