His brow darkened , and the lines round his proud mouth grew hard and stern . I watched him for a moment -- then with sudden irrelevance I said --
Его брови потемнели, а морщины вокруг гордого рта стали жесткими и суровыми. Я какое-то время смотрел на него, а затем с внезапной неуместностью сказал:
