They went away because for Russians there could be no question as to whether things would go well or ill under French rule in Moscow . It was out of the question to be under French rule , it would be the worst thing that could happen .
Они уехали, потому что для русских не могло быть вопроса о том, хорошо или плохо пойдут дела в Москве под французским правлением. О том, чтобы оказаться под властью Франции, не могло быть и речи, это было бы худшее, что могло случиться.
