From that moment , though he did not distinctly face it , and still went on living as before , Levin had never lost this sense of terror at his lack of knowledge .
С этого момента, хотя он и не осознавал этого отчетливо и продолжал жить по-прежнему, Левин никогда не терял этого чувства ужаса перед своим неведением.
