And he had actually flushed with vexation , and had said something unpleasant . She could not recall her answer , but at that point , with an unmistakable desire to wound her too , he had said :
И он даже покраснел от досады и сказал что-то неприятное. Она не могла вспомнить своего ответа, но в этот момент, с явным желанием ранить и ее, он сказал: