Since Alexey Alexandrovitch had left home with the intention of not returning to his family again , and since he had been at the lawyer ’ s and had spoken , though only to one man , of his intention , since especially he had translated the matter from the world of real life to the world of ink and paper , he had grown more and more used to his own intention , and by now distinctly perceived the feasibility of its execution .
Так как Алексей Александрович уехал из дома с намерением больше не возвращаться к семье, и так как он был у адвоката и говорил, хотя и только одному человеку, о своем намерении, так как специально он перевел дело из мира реальной жизни к миру чернил и бумаги, он все более привыкал к своему замыслу и уже отчетливо сознавал возможность его осуществления.
