She felt certain that her surmises were correct ; that Kitty ’ s misery , her inconsolable misery , was due precisely to the fact that Levin had made her an offer and she had refused him , and Vronsky had deceived her , and that she was fully prepared to love Levin and to detest Vronsky . Kitty said not a word of that ; she talked of nothing but her spiritual condition .
Она была уверена, что ее предположения верны; что горе Кити, ее безутешное горе произошло именно от того, что Левин сделал ей предложение, а она ему отказала, а Вронский ее обманул, и что она вполне готова была любить Левина и ненавидеть Вронского. Китти не сказала ни слова об этом; она говорила только о своем духовном состоянии.