The whole scene felt epic . The camerlegno , in his torn cassock , with the scorched brand on his chest , looked like some sort of battered champion who had overcome the rings of hell for this one moment of revelation . He bellowed to the heavens .
Вся сцена казалась эпической. Камерленьо, в разорванной рясе, с опаленным клеймом на груди, походил на какого-то побитого чемпиона, преодолевшего кольца ада ради этого единственного момента откровения. Он проревел к небесам.
