But hysteria is dangerous : and she was a nurse , it was her duty to pull him out . Any attempt to rouse his manhood and his pride would only make him worse : for his manhood was dead , temporarily if not finally . He would only squirm softer and softer , like a worm , and become more dislocated .
Но истерика опасна: а она была медсестрой, ее обязанностью было его вытащить. Любая попытка пробудить его мужественность и гордость сделала бы его только хуже: его мужественность умерла, если не на время, то окончательно. Он только извивался все мягче и мягче, как червяк, и все больше вывихивался.