’ You see , Hilda , ’ said Connie after lunch , when they were nearing London , ’ you have never known either real tenderness or real sensuality : and if you do know them , with the same person , it makes a great difference . ’
— Видишь ли, Хильда, — сказала Конни после обеда, когда они уже приближались к Лондону, — ты никогда не знала ни настоящей нежности, ни настоящей чувственности; а если ты их знаешь, с одним и тем же человеком, это имеет большое значение. '
