" His excellency waits for you , " said a voice , which he recognized as that of the sentinel . He was accompanied by two of the yacht 's crew . Franz drew his handkerchief from his pocket , and presented it to the man who had spoken to him . Without uttering a word , they bandaged his eyes with a care that showed their apprehensions of his committing some indiscretion . Afterwards he was made to promise that he would not make the least attempt to raise the bandage . He promised . Then his two guides took his arms , and he went on , guided by them , and preceded by the sentinel . After going about thirty paces , he smelt the appetizing odor of the kid that was roasting , and knew thus that he was passing the bivouac ; they then led him on about fifty paces farther , evidently advancing towards that part of the shore where they would not allow Gaetano to go -- a refusal he could now comprehend .
«Его превосходительство ждет вас», — сказал голос, в котором он узнал голос часового. Его сопровождали двое членов экипажа яхты. Франц вытащил из кармана носовой платок и протянул его человеку, который с ним разговаривал. Не говоря ни слова, они завязали ему глаза с заботой, которая свидетельствовала об их опасении, что он совершит какую-нибудь неосторожность. После этого его заставили пообещать, что он не будет предпринимать ни малейших попыток снять повязку. Он обещал. Тогда два его проводника взяли его за руки, и он пошел дальше, ведомый ими, а впереди него - часовой. Пройдя шагов тридцать, он учуял аппетитный запах жарившегося козленка и понял, таким образом, что проходит мимо бивуака; затем они повели его шагов на пятьдесят дальше, очевидно, продвигаясь к той части берега, куда Гаэтано не пустили - отказ, который он теперь мог понять.
