He knew too well what was about to happen in the house of the poor doctor to feel any desire to look into it . He did not even get up when his only servant -- who envied the lot of the servants of Cornelius just as bitterly as Boxtel did that of their master -- entered his bedroom . He said to the man , --
Он слишком хорошо знал, что должно было произойти в доме бедного доктора, чтобы испытывать какое-либо желание разобраться в этом. Он даже не встал, когда его единственный слуга, — который так же горько завидовал участи слуг Корнелия, как Бокстель — своему господину, — вошел в его спальню. Он сказал этому человеку:
